Станислав Гершович. Бисквитное пирожное

Беседу вела Лена Ленкова

9-го мая 1945 года окончилась Великая Отечественная война. Остаются считанные дни  до 75-летнего юбилея со дня долгожданной ПОБЕДЫ. Праздника, который из года в год проходит со слезами на глазах и смешанными чувствами гордости, радости, скорби и печали.

К моему и, я уверена, без всяких сомнений, к Вашему тоже глубокому сожалению, мы впервые встретим этот день, сидя, каждый у себя дома, в условиях карантина. Но не смотря на этот удручающий факт, 9-ое МАЯ будет жить в каждом из нас. В этот день мы будем смотреть военные фильмы, петь песни, где каждое слово, натянутой струной содрогает, будоражит. До мурашек… До комка в горле.

Нет семьи, в которую бы не залетела печальная весточка – похоронки о родном и близком, о  любимом и дорогом сердцу человеке. Пока мы живы, будет жить и этот день, а память о нём, история тех тяжелых, трудных лет наших дедов, прадедов, бабушек, прабабушек, отцов передаваться из поколения в поколение.

Неделю назад, я взяла трубку и набрала номер человека, которого очень многие знают в нашем городе, уважают, почитают и любят. Он выучил… Нет, скажем так, он НАУЧИЛ УМУ РАЗУМУ не одно поколение лиепайчан и каждый, кого он наставлял благодарен ему за это. Обладая невероятной иронией и особым чувством юмора, его лекции всегда проходили интересно и непринужденно. Его многие боялись, но вместе с тем и ценили за непоколебимость принципам. Он хотел стать военным, но судьба распорядилась иначе, подарив Лиепае преподавателя, как говорят, от Бога, и прекрасного руководителя – Гершовича Станислава Евгеньевича – человека легенду.

Рожденный в 1933 году, он полноправно себя называет РЕБЁНКОМ ВОЙНЫ.

  • Что же он видел?
  • Что ему пришлось пережить в те далёкие, суровые, военные годы?
  • Вам интересно? Тогда не будем терять ни минуты!

С. Е. Гершович:

… Я говорю себе, что хорошо бы было и интересно остаться в памяти людей, которые меня знали и знают, именно таким, каким я был и каким являюсь по сей день, чтобы представление обо мне было не ошибочным. Не предвзятым.

И вот, значит! Думаю я об этом, размышляю, и тут раздаётся твой звонок, Лена.

Мне ведь 87 лет, идёт 88-ой год и, разумеется, за эти года накопилась достаточная копилка историй, событий, воспоминаний, которыми хочется поделиться. Потому что я, опять же, знаю, что это было бы и будет, я повторюсь, интересно…

Выхожу я в город погулять. И за то время, пока иду по улице, обязательно, да и встречу может пять, может семь, а может и десять человек.

“Здравствуйте, Станислав Евгеньевич! – кричит приветливым голосом прохожий – Вы меня помните? Я у Вас учился в одна тысяча девятьсот шестидесятом году”…  Давно я учил его, а он всё равно меня помнит. Приятно! …

– А, как иначе, Станислав Евгеньевич?! Я вот, тоже Ваша студентка. И скажу честно, что многим будет любопытно узнать о Вас что-то новое.

– ДИТЯ ВОЙНЫ. Родился в 1933 году в Свердловске, нынешнем Екатеринбурге. В 41-ом, когда началась Великая Отечественная Война мне было 8 лет. В июне война началась, а в сентябре я пошел в первый класс. И сидел я в школе при морозе в  30-35 градусов. В помещениях было холодно, не топили. Мы сидели за партами в шубах, в валенках, девочки были закутаны в пуховые платки. У меня до сих пор на пальцах, если приглядеться, можно увидеть шрамы. Руки от холода опухали, были вздувшимися, как подушки, красного цвета и лопались. Мама каждый вечер клала мои руки в тазик с марганцовкой, чтобы они заживали.

– Вы хорошо помните события тех лет?

– События 41-го года отложились в памяти такими урывками. Например, помню, как мы с бабушкой стояли в очереди за мороженным. Декабрь месяц. Ночь. Мороз свыше 40-ка градусов. И мы стоим, ждём утра, чтобы к открытию магазина быть в числе первых. Так как на рассвете цепочка, стоявших людей достигала километра, а то и более.

– Покупали лакомство?

– Нет, мороженое в те годы было не, как мороженым. Оно служило молоком. Мама, бабушка клали его в кастрюлю и варили кашу.

Вы по продуктовым карточкам отоваривались?

– В начале зимы 41-го года мороженое можно было купить без карточек, его давали по лицам. На человека две порции выделялось, поэтому мы с бабушкой вдвоём ходили и приносили целых четыре порции домой.

– Семья большая была?

– На фронт ушли двое, а в Свердловске остались дедушка, бабушка, моя мама, папа, я, тётя и моя двоюродная сестра … Все мы жили у бабушки и к нам ещё в самом начале войны подселили эвакуированную из Украины семью. Он – преподаватель, бывший священник, человек,  фактически, имеющий сан. Она – его жена и их двое детей.

– Вы были единственным ребёнком в семье?

– Да, был один, как перст, но у меня была подруга, с которой я общался – двоюродная сестра Элла. Вот, как раз я подготовил фотографию, чтобы тебе показать. Это мы с ней на фоне бабушкиного дома. Бревенчатый такой дом был. Все уральские дома строили, сначала закладывая кирпичный фундамент, а потом шли такие большие накатанные брёвна. Вот, мы с ней тут стоим, взявшись за руки.

– А дети приезжей семьи, с ними Вы дружили?

– Честно говоря, мы с ним не очень общались. Они у нас прожили недолго, около 2-3-ёх месяцев, а потом их распределили в район. Хоть мы и не общались, но мои родители их обогрели, покормили и вдохновили на дальнейшую жизнь. Они же были люди, ударенные войной. Всё бросили. Пешком, на поездах, под бомбёжки эвакуировались из Украины. Тяжелая судьба, которую тоже надо как-то пережить. Потом, они были украинцами, глава семьи – бывший священник, а советская власть не приветствовала таких. Это я сейчас уже понимаю. Воспоминания наплывают сами собой, отрывками, отдельными эпизодами. Вот, ДЕНЬ ПОБЕДЫ, я помню очень хорошо. Мы тогда уже жили не в Свердловске, а  на берегу Чусавского озера. Отец был главврачом туберкулёзного санатория, а я учился в сельской школе на другом берегу озера. Школа располагалась в деревне под названием Монастырка. Значит, 9 мая 1945 год… У Свердловска с Москвой разница была в два часа. Я шел в школу, вдоль озера, по лесу. Километров пять, шесть нужно было пройти. Иду, птички поют, снег таит. Раньше зима была зимой, а лето летом. Это сейчас не пойми что… Вот, Лена, какое время года за окном? Не понятно ведь… Осень? Весна? А зима когда была?

– Её в этом году не было! Хотя, небольшой снежок на один, два дня нам всё же даровала природа. Кстати, помните, эти невероятные события в начале марта? Сильнейший ураган, объявление о ЧС в Латвии и на следующий, буквально, день выпадает снег!

– Помню. Помню.

– Один год зима лютовала, даря столько снега, что коммунальщики не справлялись, на другой – брала отгул, зато лето пару лет назад вступило в свои права аж ранней весной и дало нам тогда хорошенечко прикурить знойной жарой и палящим солнцем без осадков. Календарное расписание времён года, мне кажется, решило поиграть с нами в чехарду. Вот и в этот раз осень плавно перешла в весну, не дав зиме даже проходу.

– Да, чудны дела твои, Господи! Ну да ладно… Вот! А тогда всё было, как положено и как заведено. Осень осенью, зима зимою… Значит, как ты говоришь, по календарному расписанию, шла весна. Журчала капель, таяли последние сугробы, подснежники пробивались из земли.  Такие крупные, желто-белые уральские подснежники. Воздух был весенним. Пахло свежестью. Солнце светило уже как-то с особой теплотой.

– Станислав Евгеньевич, подождите, какие подснежники? Это же был май месяц, тюльпаны должны вовсю цвести.

– Это Урал! В мае подснежники только снег прорубали. Сейчас уже, был там лет пять назад, совершенно другой край.

– 9 мая запомнился Вам именно таким, по весеннему добрым днём.

– Да, а ещё я помню, как директор нашей школы вернулся с фронта. Правда, это уже была осень 45-го года. Мы сидели на уроке русской литературы, наша учительница была женой директора. Так вот, она спокойно, как обычно, вела урок. Что-то увлеченно нам рассказывала, не буду врать что, не вспомню. И вдруг замерла, застыла, как вкопанная и начала падать. Ноги у неё подкашиваться стали. Те ребята, кто сидели рядом, конечно же, её сразу подхватили, а поскольку взгляд учительницы был направлен на окно, мы все тоже дружно уставились в него. Видим, идёт в солдатской форме какой-то мужик. Мы ж не знали, что за мужик та такой! Идёт себе, ну и пусть идёт, тогда все возвращались с фронта. А потом оказалось, этим самым мужиком, как раз таки и был наш бывший директор школы, преподаватель и муж учительницы. Стоит отметить, что наше отношение к ним – к Героям, вернувшимся с фронта, было, как к божеству. Мы на них смотрели, примерно, также, как на Юрия Гагарина, когда тот прилетел. Широко раскрыв глаза и открыв рот. Все в орденах, в медалях, в форме. Была великая радость и счастье, что они дошли, отстояли честь большой, огромной страны. За время войны мы, детвора, солдат навидались столько, что и не сосчитать. Видели даже немецких пленных. Каменск-Уральский был город – госпиталь, очень много госпиталей размещалось в нём.

– Да, готовясь к нашей беседе, я прочитала, что даже помещения школ освобождались именно под госпиталя. Ученики сами переносили парты, доски, стулья.

– Конечно, а кому ещё этим заниматься? Были наши мамы, наши бабушки и мы. После уроков, бегали в эти самые госпиталя, помогали ухаживать за ранеными. Сидели, с ними разговаривали, рассказывали им что-то, развлекали их, как могли. Мой отец был врачом и на фронте, можно сказать, что и не был. Он работал в тыловом госпитале.

– Вы были такими маленькими подшефными, которые поднимали настроение раненым солдатам?

– Наоборот! Мы были самые, что ни на есть шефы! Мы были главные!

– А был какой-то такой солдат, который Вам нравился? К которому Вы по особому относились?

– Нет, они были все, примерно, одинаковые. Очень нас любили, потому что каждому мы напоминали их детей. Они нас с ними отождествляли. Смотря на нас, эти солдаты, думали о своих сыновьях, которые находились за тридевять земель от Свердловска.

– Мальчишкам девять, десять лет, ведь Вам в те годы именно столько же было. Вы осознавали, понимали вещи, которые происходили вокруг?

– А как же?! Мы слушали сводки Советского информационного бюро.

“Говорит Москва. Передаём сводку. Совинформбюро. Сегодня, наши войска продвинулись….”

У нас у всех была карта с флажками и на ней мы отмечали указанные места. Таким образом, следя за событиями и перемещениями на фронте. Я, глядя на эту карту, видел своего любимого дядю Ваню, пехотинца… Я себя отношу к детям войны. Все продуктовые карточки, голод, холод, ожидания… Всё это было, пройдено мной, не понаслышке. Самое страшное было ожидание, когда каждую минуту могли тебе принести бумагу о том, что твой родственник, знакомый или сосед погиб.

– Получается, как такового детства у Вас не было?

– Было, как же без него?! Мы дети войны, но ключевое слово тут ДЕТИ.

– Тогда, расскажите, в какие игры Вы играли, были ли любимые?

– У нас были дворовые компании. Мы дружили и нам было всё равно, кто ты русский или татарин. Татар просто много было. Мы не обращали внимания на национальность, война многие народы сплотила и соединила. Никому никакой разницы не было. Ты человек и этим всё сказано! Главным место сбора был двор и район, в котором ты проживал. Говоря сегодняшний языком молодёжи – “У нас была своя тусовка!” Игры были обычные. Гоняли мяч, в волейбол играли. Любимая игра всех возрастов была “Пряталки”.

– Как интересно, а каким было Ваше детство, не смотря на войну, счастливым?

– Разумеется счастливым. Каким ещё быть может детство, когда ты любимый, жданный и опекаемый ребёнок?! Тут уже материальные блага и  всё прочее не имеет никакого значения. … Не счастливое детство… Разве, что только мамка и папка от тебя откажутся или любить не будут, обуза ты для них. Тогда да, а так детство оно, априори, счастливое!

– Станислав Евгеньевич, Вы говорили о мороженом, а вот, какое ещё лакомство было самое запоминающееся в детстве? Вкус, которого память хранит до сих пор.

Первое пирожное. Мне мама купила первое пирожное в 1945 году.

– Прямо год помните?!

– Да, помню. 45-ый год. Тогда открыли коммерческий гастроном на улице Вайнера и мы с мамой туда пошли. Помню, пирожное стоило очень дорого, эта была невообразимая по тем временам сумма. Опять же исходя из моих детских понятий, но мама всё равно мне его купила! Были обычные магазины, в них отоваривались по карточкам. Брали хлеб, разные продукты. И были коммерческие – в них ты мог купить за деньги то, что сам выберешь и захочешь.

– Какое пирожное это было? Шоколадное, корзиночка, может эклер?

– Это было БИСКВИТНОЕ ПИРОЖНОЕ. Две полоски, наклеенные друг на друга и сверху покрытые кремом.

– Вкусное?

– Ещё бы!

– Для любого ребёнка самым лучшим, волшебным праздником на свете является Новый Год. А если учитывать, что мы все по сути своей дети и не важно, какой нам стукнул год. Попросту этот праздник стирает возрастные грани. Все мы готовимся, ждём, варимся в этой непередаваемой праздничной суете. Так вот. Как в Вашей семье проходила встреча Нового Года? Ёлку наряжали?

– Новый Год очень красиво проходил. Ёлок на Урале мало, да и редкостное это дерево в тех краях. У нас стояла вместо ёлки сосна. Сосна полтора, два метра, ставилась на крест посреди комнаты и украшалась игрушками. У меня даже парочку игрушек сохранилось до сих пор с того времени.

– А что было на праздничном столе?

– Всё, что могли достать, то и было. Скорее всего, я точно не помню, но предполагаю, что мама делала свой знаменитый торт из печенья. Слой печенья промазывался заварным молочным кремом и сверху что-нибудь клалось.

– Как Вы вкусно рассказываете.

– Праздник был праздником, а по утру мы бежали на улицу, вставали на лыжню и айда в лес, куда уже прямиком стремились и другие ребята. Там у нас была точка сбора, где мы строили крепости из снега. Было здорово, весело!

– В школу нравилось ходить?

– В первых классах школу не любил! Понимание того, что нужно учиться и стараться пришло где-то уже в классе 8-ом. Девочки начали нравится, нужно было соответствовать.

– Любимый предмет в школе был?

– История!

– Мне стоило догадаться. Свою первую учительницу помните?

– Нет, в памяти хорошо осталась, та учительница русской литературы, о которой я уже рассказал.

– Да, учительница, жена директора школы, который вернулся с фронта.

– Совершенно верно.

– Я так понимаю, Вы были компанейским ребёнком?

– Был! Все одноклассники были моими друзья, но три-четыре человека обязательно выделялись. Мы были компанией лучших друзей. Гуляли, вместе проводили время. Очень любили, если в течение дня нам удавалось залезть в грузовик и украсть кусочек жмыха. Знаешь, что это такое?

– Нет.

– Это, как фанера. Прессованная стружка, только из зерна. Отжимка, как плита. Зимой, мы бежали на коньках за грузовиком, когда тот медленно полз вверх в горку, цеплялись за его борта крючком, подтягивались и самый ловкий из нас залазил туда вовнутрь, отламывал кусок этого самого жмыха, сбрасывал, и следом спрыгивал сам. Если эта “операция” удавалась, то мы получали по кусочку этого жмыха, клали за щеку и целый день довольные сосали его, смакуя.

– Каким был вкус?

– Не помню уже, но думаю, это был вкус хлеба, из зерен же делали…

– А провалы были?

– Бывало… что и по шее получали. Не без этого. Было много разных сподручных, так сказать, натуральных “яств”, которые можно было засунуть в рот и разжевать.  Весной в лесу с сосен мы отламывали верхние побеги, очищали и жевали. Где-то в мае, когда появлялись в земле луковицы растения, под названием саранка… Это такой яркий, красивый цветок, похожий на лилию. Так вот, мы луковицу выкапывали, счищали и смело кушали. Конский щавель ели, тот, что в лесу растёт.

– Вы были хулиганом?

– Нет, я не был, ни  хулиганом, не был ни не послушным, но был непоседливым и азартным ребёнком. Любознательным был, меня интересовало всё вокруг. Хорошее было время, можно сказать, беззаботное, в моём детском мироощущении. Наш мир, он был особым.

– Было две параллельные реальности? В одной шла война, голод, холод, разруха, раненые солдаты, госпиталя. А другая реальность была, как у Островского “Лучиком света в тёмном царстве” и именно о ней Вы сегодня рассказали трогательную историю своего детства, школьных лет.

– Мои школьные годы делились на военное и послевоенное время. После 45-ого года началось восстановление народного хозяйства разрушенного войной. Мы одержали победу на фашизмом, но впереди нас ждало не менее тяжелые времена. Началась иная борьба – борьба за выживание. Нужно было налаживать быт, поднимать хозяйство, прокармливать семью. Начались грабежи, воровство. Из тюрем выходили ранее осужденные заключенные. Кучу народу прибывали, уезжали. Был хаос. Снято множество прекрасных фильмов, отражающих, то непростое послевоенное время. Эти самые фильмы мы просматривали по множеству раз, знали их наизусть.

– Но ведь, на сколько я знаю, Урал был крупнейшим отраслевым регионом, где были сосредоточены основные промышленные мощности. На Урале во время войны производилась знаменитая установка “Катюша”, танки модели “Т34”.

– Уральский алюминиевый завод, который работает по сей день.  Марганцевый, трубный завод. Было штук пять – семь заводов, с количеством десятков тысяч рабочих мест, представляешь, какой масштаб был? В этот период я полюбил читать одну книжку, в ней была изложена нелёгкая жизнь и судьба Павла Корчагина.  Я знал и знаю наизусть некоторые моменты, таскал её везде с собой, руководствовался и по сей день придерживаюсь принципов, которые изложены в ней. Очень правильное, мощное произведение, на мой взгляд. Роман Николая Островского “Как закалялась сталь”.

– “Надо прожить жизнь так, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы.”

– Да, да, да!

–  Любимая Ваша книга теперь известна, а любимый фильм?

– О, таких много. “Офицеры”, “17 мгновений весны”, “Тени исчезают в полдень”. А тебе, Лена, какой военный фильм по душе?

– “Два бойца”, “В бой идут одни старики” и современный многосерийный фильм “Истребители” очень нравится.

– “Два бойца”, да, хороший фильм, а Марк Бернес, играющий в нём…

– Замечательный советский актёр…

– Он ещё и певец, выдающийся шансонье. Его уникальный голос завораживал…

– Он пел душой.

– … “Тёмную ночь. Только пули свистят по степи, Только ветер гудит в проводах, Тускло звёзды мерцают…”.

– Что же, Станислав Евгеньевич, спасибо за интересный разговор, на этих строчках давайте мы с вами поставим многоточие… Ведь, как Вы сама сказали в начале нашей беседы, Ваша копилка полна историями, а значит, мы ещё поговорим, а может и не раз. Поздравляю Вас с наступающим днём Великой Победы. Юбилейной датой. Желаю, хотя нет, не так… Я и мои читатели – Ваши бывшие коллеги, подчиненные, ученики, студенты – все они – ко мне присоединяться и… Мы пожелаем Вам здоровья и долгих лет жизни!

Последние новости

0 0 Оценки
Рейтинг статьи
Подписаться
Уведомление о
guest

0 комментариев
Inline Feedbacks
View all comments

Наш сайт использует файлы cookies, чтобы улучшить работу и повысить эффективность сайта. Продолжая работу с сайтом, вы соглашаетесь с использованием нами cookies и политикой конфиденциальности.

Принять
0
Хотелось бы услышать ваши мысли, пожалуйста, прокомментируйте.x